А вам зачем мозг?

 На рубеже XIX и ХХ веков ученые-физиологи пытались разгадать тайны гениальности, изучая мозг великих людей - измеряя объем, взвешивая, подсчитывая число извилин. Так выяснилось, что среди гениальных личностей самым большим мозгом обладал Иван Сергеевич Тургенев: его мозг весил 2012 граммов, что почти на 600 граммов больше среднего веса. 

 Но в чем ученые-физилоги были явно уверены, так в том, что правое получшарие мозга Ивана Тургенева было развито больше.

 Какое полушарие развито у вас больше? (Пожалуйста, только не пытайтесь взвесить свой мозг.)

Гомосексуальные нравы Античных мифов и философов

Боттичелли "Рождение Венеры" (1482-1486)

 Уже много столетий - начиная с эпохи Возрождения - в европейских школах преподают цензурованно-приукрашенное представление о языческой древности и античности. Египет - это седые пирамиды, мудрость тысячелетий... Эллада - это беломраморные храмы, дружба людей и богов, близость с природой, поэтическая естественность... И так все это контрастирует с темным христианским средневековьем, пришедшим на смену античной простоте и человечности... Школьникам даже непонятно становится - как могла античность переродиться в средневековье...

Это недоумение рождается потому, что даже хорошо образованные люди свои познания об античной мифологии ограничивают книжкой Н. Куна, адаптирующей греческие мифы для детей. И конечно, из книжки Куна нельзя понять – почему христианство объявило войну этим милым и прекрасным сказкам.

Но давайте ознакомимся – без цензурных купюр – с «обаятельнейшими» греческими мифами.

Итак, Кипр.
На Кипре каждому туристу показывают «пляж любви», на который из пены морской некогда вышла прекрасная Афродита. А в школах при знакомстве с этим мифом показывают репродукцию: «Рождение Венеры» Боттичелли, оригинал которой хранится во Флоренции.

И только об одном умалчивают и гиды, и учителя: они не берутся объяснить причину той первой экологической катастрофы. Откуда взялась та самая пена в первозданном море? Рассказ об этом придется начать с бунта Кроноса против Урана. Это бунт, как мы помним, кончился оскоплением первичного бога, а затем – «член же отца детородный, отсеченный острым железом, по морю долго носился, и белая пена взбилась вокруг от нетленного члена. И девушка в пене в той зародилась. Сначала подплыла она к Киферам священным, после же этого к Кипру пристала, омытому морем. На берег вышла богиня прекрасная… Ее Афродитой, «пенорожденной», еще «Кифереей» прекрасновенчанной боги и люди зовут, потому что родилась из пены» (Гесиод. Теогония. 188–197).

Второй полузнакомый всем миф описывает рождение Афины из головы Зевса. Обилие аллегорий и в этом случае заслоняет естественный вопрос: а как именно Афина оказалась в Зевсе? И на этот раз история не самая симпатичная. У Зевса в ту пору была супруга по имени Метида. Она обладала свойством метаморфозы (проще говоря, она могла перевоплощаться во все, во что хотела) – свойством, довольно неприятным в семейной жизни. Зевс, решив избавиться от Метиды, уговорил ее сделаться маленькой… Да, едва только Метида стала маленькой, Зевс ее проглотил. Таким образом премудрость оказалась внутри Зевса, ибо Метида была в то время беременна Афиной (см.: Гесиод. Теогония, 886–890).

В целом же античность пошла очень странным путем – речь идет о гомосексуализме. Казалось бы, та культура, которая провозглашает своим идеалом мужество и естественность, умеренность и гармонию, могла бы миновать именно этот риф. Но культура, возвеличившая Геракла и Одиссея, очень прочно – на века – «засела» именно на этом рифе.

Платон ставит любовь между мужчинами значительно выше, чем любовь к женщине. Платоновский миф об андрогинах содержит в себе подробность, также часто опускаемую в популярных пересказах. Оказывается, андрогины были трех полов: мужского, женского и мужеженского (собственно андрогины). Когда Зевс, убоявшись силы первых людей, рассек их, то каждая половинка начала искать свою прежнюю. И это значит, что только треть людей ищет сближения с противоположным полом, а две трети влекутся к своему собственному. Нет, и эти две трети тоже могут вступать в общение с противоположным полом, но только из чувства гражданского долга: «…чтобы при совокуплении мужчины с женщиной рождались дети и продолжался род, а когда мужчина сойдется с мужчиной – достигалось все же удовлетворение от соития, после чего они могли бы передохнуть, взяться за дела и позаботиться о других своих нуждах… Мужчин, представляющих собой половинку прежнего мужчины, влечет ко всему мужскому: уже в детстве они любят мужчин и им нравиться лежать и обниматься с мужчинами. Это самые лучшие из мальчиков и юношей» (Платон. Пир. 191с–192а).

Так «вместе с божественной философией расцвела и любовь к мальчикам» (Лукиан. Две любви. 35). Сексуальные услуги юноши рассматривались как нормальная форма оплаты услуг учителя, обучающего подростка какой-либо профессии. Когда Алкивиад пожелал стать учеником Сократа, «я решил сделать все, чего Сократ ни потребует. Полагая, что он зарится на цветущую мою красоту, я счел ее счастливым даром и великой своей удачей: ведь благодаря ей я мог бы, уступив Сократу, услыхать от него все, что он знает. С такими мыслями я однажды и отпустил провожатого, без которого я до той поры не встречался с Сократом, и остался с ним с глазу на глаз… и я ждал, что вот-вот он заговорит со мной так, как говорят без свидетелей влюбленные, и радовался заранее. Но ничего подобного не случилось. Я решил пойти на него приступом… Я лег под его потертый плащ и, обеими руками обняв этого человека, пролежал так всю ночь. Так вот, несмотря на все мои усилия, он одержал верх, пренебрег цветущей моей красотой… Я был беспомощен и растерян» (Платон. Пир. 217а–219е).

Как видим, целомудрие Сократа было предметом удивления. Впрочем, Сократ никогда не осуждал любовь к мальчикам, никогда не призывал обратиться к женщинам – он лишь призывал любить не только тела мальчиков, но и их души и душевную близость ставить выше телесной (см.: Ксенофонт. Пир. 8). Описание идеальной любви у Платона дано в диалоге «Федр» (255–256). Тот, кто хотя бы однажды прочитает его, навсегда уже воздержится от возвышенного употребления словосочетания «платоническая любовь»… Так греки подражали своим богам. На Олимпе всегда хватало «странностей любви»: любовником Зевса был мальчик Ганимед (в указанном фрагменте «Федра» Платон прямо ссылается на эту парочку); любовником Геракла – Гилас; Посейдона – Пелоп. По слову Овидия, не кто иной, как Орфей, «стал виной, что за ним и народы фракийские тоже, перенеся на юнцов недозрелых любовное чувство, первины цветов обрывают» (Овидий. Метаморфозы. 10, 83–84).

И вдруг над этим миром раздались слова Апостола Павла: Не обманывайтесь… мужеложники… Царства Божия не наследуют (1Кор.6:9,10).

Мужская любовь была возвращена женщинам, в точности так, как задумал это Творец. 

Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут одна плоть. (Быт.2:24)
Двое одна плоть – это величайшая тайна, дарованная от Бога людям.

Но сегодня и этот дар христианства оспаривается и осмеивается. Сегодня снова престижно и модно принадлежать к специфическому «меньшинству».

По мотивам книги А. Кураева "Что христианство принесло в мир"

Что значит отдавать кесарево кесарю, а божье Богу?

Обратимся к Евангельской истории

 «Тогда фарисеи пошли и совещались, как бы уловить Его в словах. И посылают к Нему учеников своих с иродианами, говоря: Учитель! мы знаем, что Ты справедлив, и истинно пути Божию учишь, и не заботишься об угождении кому-либо, ибо не смотришь ни на какое лице; итак скажи нам: как Тебе кажется? позволительно ли давать подать кесарю, или нет? Но Иисус, видя лукавство их, сказал: что искушаете Меня, лицемеры? покажите Мне монету, которою платится подать. Они принесли Ему динарий. И говорит им: чье это изображение и надпись? Говорят Ему: кесаревы. Тогда говорит им: итак отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу. Услышав это, они удивились и, оставив Его, ушли» (Мф. 22:15–22).

Фарисеи имели четкую цель. Они хотели уловить Иисуса логической вилкой: если Он скажет, что налог платить надо, – фарисеи разнесут по Иудее весть, что Иисус – коллаборационист, что Он не является Мессией, а значит, не несет Израилю никакого освобождения … Если Иисус произнесет, что платить налог в имперскую казну не надо, то хитрые фарисеи донесут об этом в римскую администрацию, а та уже расправится с бунтарем, положит конец проповеди Иисуса. Иисус выходит из этой логической ловушки блестяще. Он просит дать Ему монету, которой уплачивается налог…

В Палестине в то время, по утверждению историков, ходило два вида монет.  Евреи добились от римской администрации необходимых уступок: учитывая их религиозность, им было разрешено чеканить собственную монету. В обиходе евреи пользовались римской монетой в обычной торговле. На это они были согласны. Но было одно пространство, куда они не могли допустить римские деньги. На римских монетах были изображения богов (и олимпийских, и земных – императоров). Надписи на этих монетах гласили, что императоры – боги. Таким образом, каждая монета была и карманным идолом, и языческой декларацией. В Храм же ничто языческое не могло быть внесено. Но подать в Храм приносить надо. Жертвенных животных приобретать надо. На нечистые же деньги нельзя приобрести чистую жертву… Евреи, очевидно, достаточно доходчиво объяснили римским властям, что если им не будет разрешено чеканить свою монету, имеющую хождение в храмовом пространстве, то народ взбунтуется. Римская империя была достаточно мудра, чтобы не раздражать покоренные ею народы по мелочам… Так в Палестине продолжали выпускаться свои монеты (священные полусикли [см.: Лев.5:15; Исх.30:24] - современное название "шекель"). И те самые менялы, что сидели во дворе Храма, как раз переводили светские, нечистые деньги в религиозно-чистые.

И вот Христа спрашивают, надо ли платить налог Риму. Христос же просит показать – какими деньгами уплачивается этот налог. Ему, естественно, протягивают римский динарий. Следует встречный вопрос: Чье это изображение и надпись? (Мф.22:20). Этот вопрос является решающим потому, что по представлениям античной политэкономии правитель был собственником земных недр и, соответственно, всего золота, добываемого в его стране. И значит, все монеты считались собственностью императора, лишь на время одолженной им своим подданным. Следовательно, монета и так принадлежит императору. Почему бы тогда ее не вернуть владельцу?

Итак, первичный смысл ответа Христа ясен: Храму надо отдать храмовую монету, а Риму – римскую. Но если бы Спаситель ответил именно этими словами, – то этим смысл Его ответа и ограничился бы… Однако Господь отвечает иначе: Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу (Мф.22:21). Тем, кто не видел римские динарии, дерзость и глубина этого ответа непонятны. Суть в том, что на динарии императора Тиберия (в ту пору правившего Римом) была надпись: Tiberius Caesar Divi Augusti Filius Augustus Pontifex Maximus («Тиберий Цезарь, сын божественного Августа, Август, верховный понтифик (верховный жрец)»). Истинный Сын Божий держал в руках монету, на которой было написано, что сыном бога является император…

Тут: или – или. Или Христос есть путь (Ин.14:6), или император – мост («понтифик» означает «мостостроитель», тот, кто строит мост между миром богов и миром людей). Или Христос является единственным посредником между Богом и человеком (1Тим.2:5), или таким посредником является царь. Монета утверждает, что император – сын бога, что он сам обладает божественным статусом и достоин божественного поклонения… Так что в этом случае должны были бы означать слова отдайте Божие Богу (Мф.22:21)? Да, благоверный римлянин должен был бы эти слова отнести к динарию и к императору. Но Христос сказал эти слова очевидно в другом смысле. Он противопоставил Бога, Истинного Бога, и императора. Отныне государственная власть была десакрализована. Император – не бог. Ему могут принадлежать деньги, но не совесть.

Депривация - доминирующая причина раскола в церквях.

Одной из доминирующих причин раскола в церквях или ухода людей из церквей является депривация у прихожан церкви.
Депривация – это психологическое состояние, при котором люди испытывают недостаточное удовлетворение своих потребностей, или по-другому ощущение обделенности.


Депривация может ощущаться в общине в различных сферах. Мое внимание упало на три:
1. Депривация по отношению к пасторскому вниманию. Такой вид депривации возникает, когда одна группа прихожан имеет более простой или легкий доступ к «телу» пастора, а другая, обычно многочисленная, находится на других орбитах, которые проложены вне пасторской заботы. Пасторский фаворитизм обычно маркирует прихожан церкви на «своих» и «других».
Обычно в такой ситуации вызревают новые «Авессаломы» (2Цар.15:1-4), неформальные лидеры, которые впоследствии, путем саботажа привычного хода дел или игнорирования  авторитетов создают предпосылки для раскола церкви. Если такой теневой лидер не находится, то люди тихонько без шума переходят в другие церкви, где, по их мнению, им окажут больше внимания.


2. Депривация по отношению к материальным ценностям. Веруя в одного Бога, прихожане находятся в разных материально-социальных слоях. Поскольку, по распространенному мнению, Бог не может быть источником такого расслоения, эмоционально вектор конфронтации начинает направляться на людей, которые имеют более обеспеченную жизнь в общине. Если внутри церкви этот вид депривации усиливается первым видом, когда пастор имеет общение только с обеспеченными людьми в церкви, то отток людей из церкви  или раскол практически необратим.


3. Депривация по отношению к духовным дарованиям. Опасная депривация, создающая дискомфорт внутри общины. Ощущение неудовлетворенности в духовной сфере приводит христианина, с одной стороны, к пассивности в служении, с другой, к антагонизму по отношению к «более даровитым» клирикам. У простого прихожанина возникает вопрос: Почему у одних людей больше дарований, а у других меньше? Почему одни имеют откровения от Бога, а другие нет? Поиск ответа на этот вопрос, крайне не прост. Обычно возникает иллюзия, что руководство церкви приватизировало духовные дары и других к этим дарам не подпускает. Приходит ощущение обделенности, в которой винят руководителей.
Если «духовный мир» церкви перестает удовлетворять, то прихожанину легче построить свой «новый мир», либо присоединиться к уже кем-то созданному, чем прилагать усилия для реконструкции существующего.


Конечно это далеко не полный список деприваций, но на мой взгляд именно эти три играют наибольшую роль в современной российской церкви.


Особенно остро воспринимается одна из разновидностей депривации – флустракция.
Депривация отличается от флустракции тем, что при депривации человек ранее не обладал благом, которого сейчас лишен. При флустракции человек ранее хорошо знаком с благом, которое хочет получить вновь.